Зодческая работа брата-мастера Д.М. ДЛ Свобода №6046 В: .Москвы, ВВФ, 6025 Год Света
Бытует мнение, что все, кто приходит в масонство остаются ментально масонами навсегда и не перестают ими быть никогда, даже когда покидают его… И что не бывает бывших масонов…но так ли это на самом деле?
А на самом деле вопрос не настолько прост чтоб можно было ответить на него однозначно. И рассматриваться он может с нескольких сторон.
Бывает так, что приходящий в масонство не очень-то и понимает зачем он в него идёт. Да есть какое-то влечение, есть любопытство, и какое-то неумолимое желание заглянуть за портьеру масонской ложи, ощутить себя причастным к великому деланию, и вообще к тому, что происходит внутри этого таинственного общества. И вот приходит такой любопытствующий со своими скудными познаниями, а подчас и со странными фантазиями о масонстве, масонах и их малопонятном делании. Поначалу он может даже попытаться разобраться, выявить для себя особенности этого общества, и людей объединённых единой системой ценностей и общим духовным поиском, близкими друг другу не на словах, а на деле.
Но не всем открывается масонство сразу. Пришедший может не понять ничего за первый год пребывания в масонстве, не увидеть его сути, не определить для себя направление внутреннего и внешнего поиска. И вот тогда он начинает терять интерес к масонству, если, конечно, изначально у него этот интерес был… Как правило, он начинает пропускать собрания, не считая важным их посещение. Ну подумаешь, думает он, не приду в этом месяце, ничего ж не случится, и наверняка ничего интересного, чего он ещё не видел, не произойдёт. Тоже самое он себе скажет и в следующем месяце, и через месяц, и через полгода. А отсюда сформируется убеждение, что можно вообще не ходить, ибо за это никаких наказаний вроде бы как нет, а значит и смысла это хождение особого не имеет. Для такого масона да, уже не имеет. Потому-что он почти потерял связь с коллективным эгрегором, и не чувствует свою сопричастность с братским коллективом. И вот тут приходит мысль об окончательном завершении хождений на собрания и взаимодействия с кем-либо из братьев, ибо почти все нити оборваны и ничто не может пробудить интерес к братьям и братской цепи.
И вот он ушёл.
Некоторые, кто считал, что он был настоящим масоном, не посещая собрания и игнорируя общение с братьями очень быстро возвращаются в состояние профана, из которого, как они считали, они ушли ну очень далеко. А некоторые даже не задумываются о том, были ли они масонами на самом деле, или так, походили в ложу на собрания, и так и не вошли в коллектив, не принесли в него ничего, и не получили никаких знаний, ибо не стремились, а пребывали профанами в запонах, и таковыми оставались до ухода… Я уверен, что такой посетитель масонских собраний не то чтобы не стал масоном, но даже не приблизился к царственному искусству ни на один шаг. За масона, а тем более за брата, лично я, такого считать никогда не буду. И дело здесь не в посвящении, которое проходит каждый масон, и не в дальнейших посвящениях во все остальные градусы, которые как бы должны нас объединять с такими. Дело во внутренних изменениях и работе над собой по улучшению себя, и не побоюсь этого слова, — в эволюции себя любимого. И если настолько человек уверен, что он практически идеальный, или ему не над чем работать, то он и останется тем же кем был до прихода в масонство.
Со временем забудется многое из того, что ему пытались передать братья, чему пытались научить…но ему оно уже без надобности, ибо профанские стремления когда-то победили над человеком-масоном и стали главенствующими в его дальнейшей судьбе. А другого ничего с такими и не могло произойти.
Другой тип масона.
Бывает так, что масон покидает ложу и братский коллектив под влиянием каких-либо обстоятельств. Но он, будучи в ложе, находясь в братском коллективе, был частью коллектива, даже был душой ложи. Он жил заботами коллектива, он работал над собой.
И вот оказавшись вне ложи волею судеб, он не перестаёт общаться с братьями, он интересуется делами ложи, он сопереживает.
И такие масоны даже возвращаются через какое-то время, ибо они, выйдя из ложи не переставали быть масонами, не возвращались к профанному.
И этот, другой, тип масонов он самый настоящий братский и дружеский. Таких, к сожалению, не так много, но они есть. И даже если они не возвращаются обратно, они остаются в душе навсегда масонами и братьями. Людьми, которые не прошли мимо масонства, а взяли из него многое для дальнейшего своего пути, который не заканчивается после выхода из масонства, а тянется длинной вьющейся дорогой жизни через холмы и долины, испытания и невзгоды, взлёты и падения…
Резюмируя всё выше сказанное, я делаю вывод о том, что некоторым прошедшим масонские посвящения, эти посвящения ничего не дали, как не дали посещения масонских собраний, не пробудили в них масона, не вырастили его внутри себя. Они как были профанами, так ими и остались. И вот поэтому я убеждён, что масон — это не на всю жизнь, ибо не бывает масона без ложи, точно также, как не бывает ложи без масонов. А такие, побывавшие внутри масонской традиции, и ничего не вынесшие из неё, не могут признаваться за масонов, ибо таковыми не являются ни по форме, ни по содержанию.
Я сказал.